52 предложения со словом «ермий»

В царствование императора Феодосия Великого жил в Константинополе один знатный человек, «патрикий и епарх», по имени Ермий.

Ермий желал видеть благочестие настоящее, а не притворное, которое не приносит никому блага, а служит только для одного величания и обмана.

Ермий начал это замечать и стал раздумывать: как, в самом деле, трудно, чтобы и в почести остаться, и самому вести жизнь по Христову учению?

Как Ермий задумал, так он и сделал по своему рассуждению.

Ермий получил полную отставку («отложи от себя всяку власть»).

Ермий всех своих рабов отпустил на волю, а все прочее «богатство многосущное» продал и деньги разделил между нуждавшимися бедными людьми.

Ермий все это исполнил в точности, так что даже никакой малости себе не оставил, и радовался тому, что это совсем не показалось ему жалко и трудно.

«Вот, – подумал Ермий, – это мне готовое место».

Бревно откатилось далеко в пропасть и переломилось, а Ермий остался стоять и простоял на столпе тридцать лет.

С собою Ермий взял на скалу только одну длинную бечевку, которою он цеплялся, когда лез, и бечевка эта ему пригодилась.

На первых днях, как еще Ермий забыл убрать эту бечевку, заметил ее пастух-мальчик, который пришел сюда пасти козлят.

Пастух начал эту бечевку подергивать, а Ермий его стал звать и проговорил ему:

И этим бывший византийский вельможа и богач Ермий питался тридцать лет.

О своем розданном богатстве Ермий не жалел и даже не вспоминал о нем.

Напрасно ты, Ермий, скорбишь и ужасаешься: есть тацы, иже добре Богу угожают и в книгу жизни вечной вписаны.

И вот опять проходит холодная ночь, проходит и знойный день, и наступили новые сумерки, и опять поник головой Ермий и слышит:

Спускайся вниз, Ермий, на землю, тебе надо пойти посмотреть на Памфалона.

Ермий опять встрепенулся и опять не был уверен, что это ему слышно не в мечте.

Теперь, после третьего такого переговора, Ермий более уже не сомневался, что это такой голос, которого надо слушаться.

А насчет того, к какому именно Памфалону в Дамаске ему надо идти, Ермий более не беспокоился.

Но тут вспомянул Ермий, что он наг, ибо рубище его, в котором он пришел тридцать лет тому назад, все истлело и спало с его костей.

Ничего, Ермий, иди: нагота твоя найдет тебе покрывало.

Ермий засыпал песком кости, а козью милоть надел на свои плечи и обрадовался, увидев в этом особое о нем промышление.

К городу Дамаску Ермий стал приближаться, когда солнце уже начало садиться.

Поспешал Ермий дойти засветло, а поспел в то самое время, когда красное солнце падает, сумрак густеет и город весь обвивает мглой.

Пришел Ермий к городской стене как раз в ту минуту, когда городской страж наполовину ворота захлопнул.

Старец Ермий, попав в Дамаск среди густой тьмы, решительно не знал: где ему приютиться до утра.

Остановился Ермий и, размыслив, что бы такое в его положении возможно сделать, решился попроситься ночевать в первый дом, какой попадется.

Ермий подошел к другому дому и здесь опять стал стучать и проситься.

У меня денег нет, – отвечал Ермий и произнес Христово имя, но оно вызвало только укоры.

Ах, – отозвался Ермий, – поверьте, что я никому никакого зла не сделал и не делаю: я пришел прямо из пустыни.

«Ого, – подумал Ермий, – как время изменило обычаи!

А в это самое время Ермий тоже замечает, что кто-то во тьме спешно перебегает улицу и, смеясь, говорит:

Ну, ты постой-ка, – сказал Ермий, – и кто бы ты ни был, скажи мне, нет ли здесь таких людей, которые известны за человеколюбцев?

Мне, – говорит Ермий, – Памфалона и нужно, потому что я к нему послан, но только я не знаю: тот ли это Памфалон, о котором ты говоришь?

Ермий даже свой пустыннический посох из рук уронил и проговорил:

Ермий, пораженный тем, что он услыхал о Памфалоне, остался в потемках и думает: «Что же мне теперь делать?

Ермий все это помнил и потому очень обрадовался, когда только что завернул за угол, как сейчас же увидал приветный огонек.

На это Ермий ему ответил со вздохом:

Нет, я не смеюсь, – отвечал Ермий. 

Благодарю, – отвечал Ермий, – и за привет твой пусть благословит тебя Бог, благословивший странноприимный кров Авраама.

«Проклятый час», – подумал Ермий.

А Ермий пришел к Памфалону не для молчания, а для беседы, и для великой беседы.

Заметив, что Ермий не имел на себе никакой ноши, Памфалон с недоумением спросил его:

Ермий покачал головой и говорит:

Хорошо, – сказал Ермий, – ты хозяин в своем доме и делай что хочешь.

При последнем слове Ермий едва не заплакал и еще жалостнее воскликнул:

И заметив, что Ермий отвернулся, Памфалон тронул его ласково за плечо и молвил с уветом:

Я умоляю тебя, – повторил Ермий, – скажи мне, ты когда-нибудь чувствовал себя хорошо?

Ермий затрясся от страха, завернулся к стене и закрыл свою голову рогожей.

Ермий остался один в пустом жилище.

«Чудак мой хозяин», – подумал Ермий и, встав с постели, подошел к Памфалону, взглянул в лицо его и засмотрелся.