52 предложения со словом «маша»

Три Маши, которые не дали, – Маша Д., Маша Л., Маша А.

Маша, эх, Маша, чего же ты, Маша…

На секундочку я однажды задумался и нарисовал схему: «наташа-жанна-маша-маша-маша-жанна-наташа».

Маша, Маша, – уговаривал жену Бахарев, – ведь теперь другие люди, другое время…

Маша напоила его чаем, Маша подмела и стала убирать его комнату.

Оказывается, что Маша – дырявое рубище совсем не Маша – дырявое рубище, а графиня Марья Сидоровна;

Понял Прокопий, что это та Маша, которая проживала в его доме – племянница Маша.

А когда Маша появилась, Паша сказал: «Слушай, ты сухая, а я думал – будешь мокрая и в водорослях…» Маша тоже уехала, в Америку.

Это же Маша, Маши ведь ещё не было, с Машей можно.

Маша, Маша, а мы в каком вагоне…

Маша, Маша, – еле слышно шептал он. 

Маша, – знакомым прокуренным басом закричала Ляля, – Маша, ты опять поедешь на автобусе?

Когда Маша засыпала и Юля умиляясь, готова была к ласкам, Илья уже начинал торопиться на работу или начинала капризничать Маша.

Маша уже прикидывала, как половчее её обойти, как вдруг нога обо что-то споткнулась, Маша потеряла равновесие…

Маша, Маша меня оттащила, а я ее, в благодарность за то – насмерть.

Маша разворачивала комок – на мятой бумаге всегда было одно и тоже – сердце, пробитое стрелкой, три капельки крови и имя МАША.

Старик однажды пригласил в свой кабинет Машу и, указывая на Васю, сказал всего только несколько слов: «Вот, Маша, тебе жених…

Маша и Синцов по-прежнему сидели за столом, и Синцов все еще, как при встрече, держал руку Маши.

еду да и наказываю Маше: «Смотри, Маша, никуда не отлучись из дому;

Стоило только Маше поклониться, попроситься – барыня ее отпустила бы сама, да не такая была Маша наша.

Кирпиков держал косточку за самый кончик, а Машу учил держать около уголка – и Маша побеждала.

Маша с Аришкой жили то у бабушки на Кропоткинской, то уезжали в деревню на все лето, пока у Маши были каникулы.

Маша уже дрожала губами, чтобы рвануться в бой, но Ника, ненавидевшая распри, подвинула к Маше стакан и запела:

Так вот, Анечка, они учились с Пашей и Машей в университете, на журналистике, а потом Маша устроилась на телевидение в программу «День Дона».

Только смотри, чтобы об этом Маша не знала, и смотри, чтобы ты Машу не трогал.

орал на Машу, Маша плакала и хотела увидеть его хотя бы на пять минут.

Маша – об Эйзенштейне, Вася – об иконоскопе, Вера Игнатьевна – о платье для Маши, уже раскроенном, сметанном.

Третья Наташа и четвёртая Маша любят меня нежно гладить, у третьей Маши самая лучшая грудь, вдобавок она склонна к лесбийскому сексу.

Позвонили Маше этой, а не другой, Маша ответила и тем самым приобрела нового знакомого.

Зрит и слышит Миша Машу, Маша варит Мише кашу…

Мы с Машей снимали дачу на Волге, Маша всё Светочку рисовала – хозяйская дочь, два годика, ну тебе всё это известно.

Некоторое время мы с Машей молча глядим друг на друга, затем я начинаю хихикать, и Маша подхватывает мой смешок.

В гости Машу не звали, но мама всякий раз обещала приехать повидаться, привезти детей, чтобы Маша познакомилась с братом и сёстрами.

В кинотеатре Витя хотел поцеловать Машу в щеку, но Маша подставила губы.

Умываясь, Маша сказала встрёпанной со сна Маше в зеркале:

С тех пор Зелены (так Маша назвала его про себя) все чаще являлся к Маше.

О том, что началась война, Синцов и Маша узнали в Симферополе, на жарком привокзальном пятачке.

Синцов и Маша донесли чемоданы до ближайшей скамейки.

Хорошо, – равнодушно сказала Маша и опять опустила голову на руки.

Маша терпеть не могла, когда он говорил так: вдруг ни к селу ни к городу начинал бессмысленно успокаивать ее в том, в чем успокоить было нельзя.

Вокруг говорили только об одном – о войне, а Маша словно и не слышала этого.

Маша недоверчиво посмотрела на Синцова и опять замолчала до самой Москвы.

Маша слушала, все больше и больше бледнея.

Хорошо, – сказала Маша, – если не посадят, значит, не посадят, но ты постараешься!

А я не скучаю, – все тем же бескровным голосом сказала Маша и первая повесила трубку.

Маша перекладывала вещи Синцова и неотступно думала все об одном и том же: как же все-таки она могла уехать из Гродно и оставить там дочь?

Маша сама не знала толком, чем может помочь ей этот Полынин, но ровно через час была у подъезда большого военного дома.

Маша вспомнила, что Синцов уже скоро должен вернуться домой.

Маша узнала его, хотя его красивое лицо сильно переменилось и казалось постаревшим и озабоченным.

Маша как могла коротко объяснила, что у нее стряслось и чего хочет.

Маша вошла молча, опустив голову.

Тогда Маша обежала вокзал кругом и вышла к высокой, в два человеческих роста решетке, отделявшей вокзальный двор от перрона.