52 предложения со словом «островской»

Островский-драматург и Островский – Павка Корчагин, Сент-Экзюпери, Ильф и Петров, Катаев и многие-многие другие.

С уважением прислушивался к спорам «стариков»: Шекспир – это, конечно, не Островский, но зато Островский…

Островский поднял шляпу, и сказал тихо и весело: «Сашенька, тёзка, полетаем?» Через Островского прошла старуха в шикарной шубе.

в № 144 «Могилевских Губернских Ведомостей» было помещено письмо Веры Островской:

Ему нравилась и Гуреева, и Григорян, и даже Наташе Островской он простил измену, тем более что Гия был его другом.

Кто к родным спешил, кто просто по родине стосковался, а Степан и тут особняком, ему скорей бы Сметанку в Островской завод привести да обустроить.

Островской-Грин Викторией Викторовной и гр.

То, что Алексей встречается с Мариной Островской, её коллегой по работе, для Ирины не было секретом.

Я, должно, скоро из Островской уеду.

Это был даниловский, родом из хохлов, родственник казаков Рогачевых, живших в станице Островской.

Кауров все еще не передумал побывать в станице Островской, хотя и не знал, удастся ли ему на это выкроить время.

Кауров попал бы туда почти в полночь, а ведь потом еще надо было как-то до Островской добраться.

Там, в Островской, церковь красивая, – подначивал дядька.

В десятом часу вечера в большом двухэтажном доме на окраине станицы Островской старик укладывал в кровати двух семилетних близнецов.

При свете зажигалки Геннадий смог рассмотреть лицо первого встреченного в станице Островской живого человека.

Люди по фамилии Черные живут в Островской?

Но, когда находило, становился отчаянным «головорезом», как дружно определяли меня пуганые жильцы дома № 51 по Островской улице города Баку…

Вот однажды Аркаша Островский…

перед Добролюбовым – Тургенев, Островский, Достоевский.

Зато и театр в Москве настоящий – Малый театр блистал тогда, был у театра этого и первейший драматург – Александр Николаевич Островский.

Точно так-с, князь Островский, – отвечал он.

Князь Островский был в другой комнате, вероятно для поправления дорожного туалета, потому что он вошел через пять минут хорошеньким, как Адонис.

однако скажи, пожалуйста, Островский, кто тебе говорил о Вареньке?

воскликнул Островский с ужасом. 

Откуда тебе приходит в голову такой вздор, Островский?

Островский ярко живописал в своих пьесах негативные черты стремительно пошедшего в гору купечества.

Островский интересен именно как человек, своею судьбой преподавший нам не столько эмпирический, сколько духовный урок.

Островский – не миф, насажденный сверху (хотя и сверху насаждали).

Островский – легенда, выношенная внизу.

Островский лежит навзничь в Мертвом переулке, в переполненной жильцами комнатке, и лихорадочно ждет решения.

Николай Островский записал назавтра слова М.

Не вписывается Островский в ее контуры.

Островский, не влезающий в рамки художественной литературы, идет по другому ведомству.

Островский в маленьком флигеле в Сочи, на Ореховой, 47, лихорадочно слушает в наушниках радиотрансляцию съезда писателей.

Николай Островский впервые берет перо по заданию Истмола Украины – записать материал для историков (Истмол – история молодежных организаций).

Островский говорит это, он абсолютно прав.

Островский – частица бури, капля, отразившая разбушевавшийся народный океан.

В скудости быта своего героя Островский выделяет именно эту, духовную, сторону.

Эту жажду Островский ощущает всю жизнь.

наиболее резким врагом аскетической морали выступает сам Островский.

В 1930-е годы Островский получал множество писем с протестами против того, что его герой впадает в болезнь и немощь.

Островский угадал: идея, заместившая плоть, – вот внутренняя тема корчагинской судьбы.

Островский относился к Достоевскому отрицательно и вычеркнул его книги из списков своей библиотеки.

Николай Островский умер не от той болезни, которая приговорила его к неподвижности.

В 1926 году, когда становится ясно, что прежняя жизнь кончена, Островский близок к мысли о самоубийстве.

Так или иначе, конец был неизбежен, и воистину в декабре 1936-го Островский умер «вовремя».

Его ровесники: Тургенев, Некрасов, Гончаров, Островский, Лев Толстой – сделали блистательную карьеру.

О Талабском полке и о 2-й дивизии, в которую он входил (Островский – 500 штыков;

Полки Островский и Семеновский.

Такой сатирик, во многих и многих своих вещах, – Островский.

Островский открыто приветствовал рождение «нового самобытного таланта», а И.

Меня сам Островский, Александр Николаич, в кабинете встречает, с сигарами!..